На прошлой неделе Всемирный банк опубликовал доклад о перспективах товарно-сырьевых рынков и пришел к выводу, что в мировой экономике начался сильнейший с 1970-х годов ценовой кризис.
Мы согласны с большинством ценовых прогнозов экспертов Банка. Даже считаем, что они немного недооценивают возможности роста цен на зерно. Однако заявления насчет 70-х находим слишком эмоциональными.
Обо всем по порядку.
Банк прогнозирует, что в 2022 году энергоносители подорожают более чем на 50%, а неэнергетические товары – почти на 20%. В последующие годы цены на почти все виды товаров снизятся, но цены на сырье будут намного выше средних пятилетних значений. «В целом, это самый масштабный товарный шок, который мы переживаем с 1970-х годов. Как и тогда, шок усугубляется резким ростом ограничений в торговле продовольствием, топливом и удобрениями».
По мнению аналитиков ВБ, среднегодовая цена нефти марки Brent в 2022 году вырастет на 42%, до $100 за баррель. В 2023 году она снизится до $92 за баррель – если прекратятся перебои с поставками и вырастет добыча нефти в других, кроме России, странах при более медленном росте спроса.
Рост на 42% в самом деле впечатляющий, но в значительной степени обусловлен низкой базой первой половины 2021 года. В середине нулевых сопоставимые темпы роста можно было наблюдать несколько лет подряд. Кульминация этого взлета к $150 за баррель летом 2008 года больше походит на ценовой шок, чем то, что мы наблюдаем сейчас.
Разумеется, все опасаются того, что у ОПЕК сейчас меньше резервных мощностей, чем принято думать, но в 2008-м их практически вовсе не было. В ВБ справедливо отмечают, что поиск альтернативных источников поставок энергоносителей ведет к более дорогостоящим торговым моделям из-за проблем с логистикой и в итоге к продолжительной инфляции.
Но все-таки ценовой шок – это немного другое.
От алюминия и никеля ВБ ждет роста цен на 37% и 51% соответственно, а в целом по базовым металлам 22%. Драгметаллы, по их мнению, подорожают лишь на 3%. Сравните с нулевыми, не говоря уже о 70-х. При этом еще неизвестно, насколько длительными окажутся локдауны в Китае, и как сильно они снизят спрос на металлы.
Что действительно серьезно, так это цены на газ в Европе, которые могут вырасти на 111%. Это повлечет за собой подорожание удобрений на 70% и рост цен на продовольствие. Сокращение использования дорогих удобрений в наступившем сезоне является глобальным трендом, который не может не сказаться на урожайности.
Поэтому восполнение похудевших запасов зерна и других видов продовольствия, которые и так страдали в прошлом году от погоды, геополитики и локальной нехватки рабочей силы, под вопросом. Высокие цены на еду чреваты социальными потрясениями, особенно в бедных странах.
Наибольшее беспокойство вызывают цены на пшеницу, которые могут подскочить в среднем более чем на 40%.
О причинах мы много говорили. Достаточно вспомнить, что Россия и Украина в прошлом сезоне обеспечивали порядка 30% мирового экспорта пшеницы и около четверти по зерну в целом.
Но, опять же, такой рост случается далеко не раз в жизни. В 2007-м пшеница подорожала на 58%, аналогично кукуруза в 2011-м. Впрочем, каждый раз подобный рост вызывает много эмоций.
Тем не менее, если не спорить об уникальности переживаемого момента, с оценками роста цен на товарных рынках мы в целом согласны.
Смогут ли регуляторы сделать что-либо для смягчения последствий? Посмотрим. У ФРС есть шанс сделать решительный ход уже на этой неделе.
Если регуляторы подойдут к вопросу серьезно, то нельзя исключать, что очень скоро взлет цен на коммодитиз может обернуться падением. Собственно, так было в 2008-м и в последующие взлеты цен на ту же пшеницу.
Сокращение американского ВВП в первом квартале на 1,4% стало первым тревожным звоночком. Кто знает, сколько их еще будет по мере ужесточения монетарной политики?